— Им что травиии не хвататии?!

— Дело не в траве, Трайл, — шире улыбнулся Улук-Урай. — В Варгароне много гордых, но эти создания — одни из самых гордых. И, к их вечному несчастью, глуповатых. Как же ты это называешь?.. Ах, да… Для них выгнать нас — дело принципа.

— Чего улабатии? — прищурил я глазенки на старого орка. — Смешнотии тебетии?

— Прости, Трайл, — веселился шаман. — Не могу привыкнуть, что наш вождь — гоблин. Кто сказал бы мне об этом пару зим назад, проклял бы.

— Уберитяяя этяяя!!!

Однорукий орк тыкал мне в лицо дикую морковку, нагнетая и без того патовую обстановку.

Козлоногие дали нам время до рассвета. Мы должны собраться и свалить с их земель. По словам шамана, договориться с ними не получится. Хоть я и настаивал попробовать еще раз.

Ответил Горец:

— Они и правда глупы. Ненамного умнее гоблинов.

— Я видилии одного в Мурьякиии. В тавернии.

Горец кивнул:

— Местные ведут с ними дела. От них проще откупиться капустой, чем злить.

— А капусты у нас нет, — зевнул лежащий на моей кровати Дрын.

— Топинамбурии? — посмотрел я на Шикорда.

— Мало, стал-быть, хозяин, — поклонился Дрек. — На посев да и только.

— У нас кроме рыбы давно ничего не осталось, значитсо, — поддержал отца Шикорд.

М-да, проблемка. А ведь мы многонациональная держава, воевать не любим. Лучше бы козлы к нам примкнули. В Москве же как-то уживаются разумные расы с хачами, ошибочно считающими себя кавказцами. Так и мы потерпеть можем. Если будут возникать, пустим на козлячью колбасу. Жрать как раз нечего и…

Хы.

— А они съдобнии?

Слава богам, Трэша не слышит. Она же наполовину деликатес. От нее мы спрятались в общинном доме. Рано ей знать, почему гоблин планерку собирает. И так уже спалился.

— Вкусный! — ожил Бом. — Вкусный козел. Жилы, но вкусный. Как настоящий барашка.

Воу, а братья-то у нас чего только не жрали.

Я почесал гоблинскую репку. Их там голов двадцать-тридцать. И все нажористые козлики.

— Молоко доютиии?

— Хм, не знаю, молодой вождь. Ты правда хочешь их съесть?

Гоблин оскалился гнилыми зубками.

Глава 21. Мораль орала

До рассвета осталась пара часов. Не больше…

— Копатиии! — бегал я вокруг ямы. — Малиии! Очааа малиии!!!

Да, волчья яма была маленькой. А вся соль не в том, чтобы туда попасть, а в том, чтобы одновременно пульнуть туда побольше козлов. Их нужно как-то заставить кучковаться. Маскирующий подстил должен провалиться не сразу, а выдержать определенный вес, либо сработать по сигналу. Я плюнул на свои инженерские способности и объяснил гному Бори, что требуется сделать.

— Сделаем, хозяин. То есть, вождь.

Тем временем, далеко в Гашарте, на светском балу темных эльфов разгорались страсти, покруче, чем на Клут-Кане с Улук-Ураем и Урлой.

Шифрейт был доволен:

— Она ничего не сделает. Никто тут не согласится стать ее маской. Побоятся. А выйди она из обители, сразу же лишится всего и придется начинать все сначала. Но я не дам ей такой возможности. О, нет. Никогда не дам.

От эльфа в маске ангела веяло злорадством.

— Почему титула лишают не сразу, а после торжества, лайр Шифрейт? — спросил я.

— Очень древняя традиция, мой верный друг Реордан. Что-то вроде последнего глотка воды перед смертью в пустыне Мора. Но если у Астарии сейчас и остался мимолетный шанс, то ее слуги потеряли все. За проступки своего хозяина маски расплачиваются стократно.

Я поморщился. Не нравится мне это. Простая, эффективная и жестокая система. У орков выживает сильнейший, у темных эльфов коварнейший. А я школота не обычная. Наивная. Верю в объективную справедливость. Нужно лишь найти во всех что-то общее. То, что сплотит орка, эльфа, человека и гнома.

«И гоблина с феей, — продолжил здравый смысл. — Ты занес их в Книгу Мести».

«И?» — напрягся я.

«Они рождены в эманациях страданий и живут этим. Разве они в этом виноваты? Но вы посчитали их злом. Убивали, надували через жопу. Может, туда же сунешь свою справедливость? У них она была своя».

Бесит, а! Все малину мне зассала.

Ладно, пора действовать. Вдохнул-выдохнул, уверенно ухватился за очередной бокал буржуйского вина и пошел…

— Ты куда, друг? — спросил Шифрейт.

Куда я, откуда я! Шагу не ступишь. Хозяева, блять. Интересно, а что говорят эльфы, когда срать хочется? У нас вот «носик пудрят». А тут как?

— Хочу скинуть балласт, — загадочно ответил я.

— Что ты имеешь в виду?

— Моя маска хочет насладиться страданием своего врага, — выкрутился я. — Пойду поиздеваюсь над Астарией.

Это эльфа вроде убедило. Подозрения в эмоциях проскользнули, но моя отмаза ему показалась правдоподобной. Да уж. И страшно, и смешно.

Астария оперлась о стену. От нее исходил ледяной дым, поэтому эльфы держались подальше. Несколько слуг обители стояли рядом. Так сказать, следили за нестабильным элементом.

— Ах, Реордан, — промурлыкала Астария, поднимая бокал с вином. — Решил еще раз испытать мое терпение? Смелый мальчик.

Она говорила спокойно, но я чувствовал в ней презрение и раздражение.

— Я вас не понимаю, леди Астария, — почти доброжелательно улыбнулся я. — Вы хотели меня продать, но злитесь, что я сделал это первым?

— Злюсь? Ну что ты. Злиться я буду потом. Когда меня лишат титула, за который я десятилетия проливала кровь и чужие слезы.

— Вы слишком вспыльчивая, леди Астария, — сказал мудрый, невспыльчивый эльф.

— Ты меня учить собрался, мальчик? — присвистнула королева мороза. — Знаешь, почему я так долго младшая майра? Как-то раз я услышала разговор эрдаина. Он говорил, что сильных чувствуют с самых низов. Им не дают подняться. Я не смогла прикинуться слабой простушкой, волнующейся только о своих ногтях. И это сразу же заметили. И вот результат.

Она цыкнула, отхлебнула вина.

— Чья вы маска? — задал я волнующий вопрос.

— Опять не догадался?

— Видимо, мне не дано.

— Блаженного лайра Эридраса, — усмехнулась она. — Этому старику здесь никто и в подметки не годится.

Пауза.

— Ц! Так и будешь меня нервировать? Уйди прочь, мальчик. Я разберусь с тобой потом.

— У меня предложение, — прошептал я. — Хотите обсудить это здесь, или отойдем подальше?

— Да неужели? — скрестила руки ледяная фурия. — Что ты можешь мне предложить?

— Вообще-то, на нас все смотрят.

Я глянул на эльфа, проходящего мимо слишком медленно. Сказал громче:

— И подслушивают!

Эльф ускорился.

— Ц! Скажи хоть одну причину, почему я должна тебя слушать?

Я понизил голос так, что Астария сморщилась, прислушиваясь:

— Клянусь светочем Эйной, что сегодня до конца этой ночи не совру вам ни разу, леди Астария. И впервые моя правда: я искренне считаю, что мы сможем помочь друг другу.

Я отчетливо почувствовал удивление ледяной королевы. Но она его никак не показала.

— Снова играешь со льдом, да? Пойдем. Ради твоего же блага, надеюсь, это хоть чего-то стоит, или клянусь Ашхаей, я не вытерплю.

Я сглотнул. Сотни любопытных глаз сопроводили нас до выхода в один из коридоров. Из них глаза Шифрейта горели подозрительнее всего.

Я молчал. Астария что-то злобно шипела и испускала лед. Наконец мы дошли до места, где не так давно две девушки рассматривали Камасутру. Блюм уже был здесь, но злобная эльфийка не обратила на него внимания.

Астария навалилась спиной на холодную стену, скрестила руки.

— Ну?

— У вас же осталась последнее место для маски. И как понимаю, его держат как раз на подобные случаи. Я готов к вам вернуться.

Астария звонко и свистяще рассмеялась, не обращая внимания на громкое эхо. Первый раз видел, чтобы она так смеялась. Мурашки на спине стали паниковать, носиться и врезаться друг в друга. Не ссы, мужик!

— Что за игру ты ведешь, Рео? — снисходительно прыснула она. — Твоя цена, как маски, уже упала. Вы с дрянью Феоналлой вряд ли когда-то станете аристократами. Если ты устроишь такой фокус, то не отмоешься и через тысячу лет. Даже мне ты будешь нужен лишь до поры до времени. Ты прекрасно об этом знаешь.