Пока Кэлз был увлечен моим творчеством, я осторожно задвинула дневник Брил под ворох испорченных рисунков. Оказывается, у меня не с первого раза получилось изобразить то, что нужно.

– С чего ты решила, что это мои фантазии? – металлическим голосом поинтересовался он.

– Ну… – Я осторожно поднялась и развернулась, загораживая стол. Было страшно, что парень все же заметит толстую, потрепанную книжечку.

Кэлз стоял слишком близко, я могла разглядеть его лицо очень подробно. На скуле чернел синяк. В уголке губы все еще оставалась спекшаяся кровь.

– Может быть, из-за этого. – Я, стараясь, чтобы голос не дрожал, показала на глаза в осколках стекла. – Брил не хотела участвовать в твоих фантазиях, нашла другого, а ты вспылил и убил? Так?

– Ты несешь ахинею! – процедил он сквозь зубы и зажал меня между своим телом и столом. – Я из-за тебя провел дьявольски паскудную неделю. Меня изучали, словно экспонат, меня допрашивали, они мне душу наизнанку вывернули, но не нашли ничего! А ты продолжаешь обвинять. Несмотря на то что я спас тебя там.

– Добро пожаловать в мой мир. – Я пожала плечами, хотя сердце екнуло. Я помнила обиды, но может быть, стоило не забывать другое. Только вслух признаться не могла. Пока не могла, поэтому сказала: – Теперь ты знаешь, как прошло мое лето!

– Так это была месть за лето? – Парень невесело хмыкнул, но не подумал отстраниться.

– Нет. Я много думала и рисовала, и знаешь… – Я закусила губу. Было не просто говорить ему это в лицо. – Это не первый рисунок с тобой. Всегда и везде в любой картине, которую я рисовала, мелькали твои черты. Ни разу не получился портрет, поэтому я сомневаюсь, ты ли убийца, но ты замешан в ее смерти по уши. Я могу ошибаться, но так получается на рисунках. – Я указала на листок, который держала в руках. – Правда.

– Это чушь! – Кэлз наклонился ближе. В его льдистых глазах сверкнула злость. – А все твои картинки, мои портреты и вот это… – Он потряс передо мной последним рисунком. – Ты не думаешь, что это просто твое отношение ко мне.

– К тебе? – От возмущения у меня перехватило дыхание. – Слишком много о себе мнишь!

– Нет, Яд! Я не увлекаюсь извращениями, это твои мечты. Просто признайся себе, ты можешь меня подозревать сколько угодно, но все равно хочешь. И ничего с этим не поделаешь, вот поэтому я везде на твоих рисунках. У тебя не получается выкинуть меня из головы.

– Не говори глупости, Кэлз! – Я попыталась его оттолкнуть, но он только сильнее прижался, вдавливая меня в стол. От него пахло кровью. Немного по́том, едва заметно знакомым парфюмом, и мне было страшно даже представить, что он прав. Поэтому я и злилась.

– Ты же знаешь, что это не чушь, Яд. Ты можешь пытаться меня подставить, ты можешь делать вид, что тебе все равно, но мы-то с тобой знаем правду.

Он властно обнял меня за талию и притянул к пропитанным кровью бинтам так близко, что я могла почувствовать его горячее возбуждение. Рука переместилась с моей поясницы ниже и сжала, а другая легла на затылок. Я не хотела сдаваться и попыталась увернуться от грубого поцелуя, но Кэлз был сильнее. Он хотел меня наказать и пытался выместить злость, доказать правоту, поэтому поцелуй вышел чувственно-грубым, с терпким привкусом крови и разочарования. А у меня перехватило дыхание и обжигающая волна желания начала медленно подниматься по телу, лишая рассудка и воли. Это настолько разозлило, что я применила запрещенный прием, сильно нажала на рану и оттолкнула парня от себя. Он с шипением отшатнулся, а я перевела дыхание.

– Убирайся! Я не хочу тебя видеть.

– Это не так, Яд! И ты прекрасно знаешь об этом.

Он развернулся и вышел не очень уверенной походкой, а я чувствуя, что ноги подкашиваются, рухнула на стул. Перед глазами все плыло, я ощущала себя совершенно разбитой и невыспавшейся. А за окном уже поднялось солнце. Пора было собираться в колледж. А я так и не узнала, зачем ко мне приходил Кэлз.

Не хватало еще опоздать в первый день после пропущенной недели. Подозреваю, ряд преподавателей найдет что мне сказать. Я много пропустила. Утренняя ссора с Кэлзом вывела из себя и выбила почву из-под ног. В итоге я снова не успела собраться и примчалась в колледж уже на взводе. Нахамила охраннику на входе, отшвырнула волной воздуха Марриса с дороги и ненавидящим взглядом обвела толпившихся у входа в аудиторию однокурсников. Несколько особо нервных шарахнулись, а Расти попыталась что-то тявкнуть, но ее удержала за рукав Клэр. Это меня очень удивило, как и то, что блондинка сама подошла ко мне в столовой в перерыве между парами. Думала, в колледже она станет соблюдать дистанцию, но, видимо, ошибалась.

– Есть новости? – поинтересовалась она, присаживаясь ко мне за столик.

– На самом деле… есть, – после некоторого сомнения отозвалась я и полезла в сумку, продолжая говорить. – Я не смогла пока разгадать шифр, но мое подсознание, видимо, все же что-то уловило.

Я достала рисунок и положила на стол перед Клэр.

– Ты рисуешь события? Как интересно…. – протянула она, ничуть не удивившись, и внимательно принялась разглядывать рисунок.

– На самом деле, не события, – пояснила я. – Просто иногда могу добавить недостающие кусочки в готовый пазл. Ты представляешь, что это может быть? Кэлз клянется, что он тут ни при чем, но видишь, его силуэт везде. И я ничего с этим не могу поделать.

– Ты его уже видела? – Клэр прищурилась, и мне на миг стало не по себе, словно я посягнула на чужое.

– Не хочу об этом. – Я отмахнулась, и девушка, к моему облегчению, не стала настаивать.

– Ну… скажем так, силуэт Кэлза может не иметь отношения ко всему этому. – Клэр указала длинным ногтем на рисунок. – Ты ведь перерисовала запись Брил. А что, если когда она писала, то просто вспоминала Кэлза? Могла мучиться угрызениями совести, раскаиваться или писать о своих мечтах. Ты уверена, что это иллюстрация реального события, а не романтических грез Брил?

– Вряд ли это мечты… мой дар не работает так. Каждая картинка – подсказка, что-то важное, что упустил мой мозг.

– То есть место реально? – Клэр сразу стала серьезнее. На ее лице застыло сосредоточенное выражение.

– Не знаю. – Я с сожалением пожала плечами. – Но я редко рисую что-то несущественное. Брил увлекалась подобным?

– Она не афишировала это увлечение. Даже мне не говорила, но… – Девушка повертела картинку так и этак, хмыкнула и ответила: – Но вполне в ее стиле.

– А кто-то из твоих знакомых…

Я заметила на ее лице сомнение, но потом Клэр все же ответила:

– Маррис хвастался, что у него в подвале есть нечто похожее. Пытался произвести впечатление на Расти как-то. Он любит вворачивать в разговоре про плетки. Но… – Клэр подняла руку, останавливая меня. – Маррис так много заливает, пытаясь казаться значимым…. Что я, во-первых, сомневаюсь в правдивости его рассказов. А во-вторых, как бы это могло быть связано с Брил?

– Не допускаешь, что у них мог быть роман? Такие отношения она бы скрывала особенно тщательно?

– Не знаю. – Клэр поморщилась. – Я не могу представить подобное. Маррис не ее типаж. Но да, – девушка нахмурилась, – если бы у них что-то было, она боялась бы как огня наших насмешек и реакции Кэлза. Всего.

– Спасибо.

Я довольно улыбнулась и поднялась.

– Эй! – Клэр удержала меня за руку. – Яд, даже не озвучивай это предположение Кэлзу. Ты не представляешь, что он испытает. Просто молчи.

– А если я буду уверена?

– Только если на сто процентов. Он этого не заслужил. Да и Маррис тоже, если вдруг он ни при чем.

Весь оставшийся день я была задумчива и постоянно ловила себя на том, что кошусь в сторону Марриса, пытаясь понять, что же он все-таки из себя представляет. Я не подозревала его раньше, но он менталист – учится в нашей группе, а значит, мог внушить. Со слов Грейсона, именно он подговорил Кэлза подсыпать мне серый дурман на вечеринке, и он мечтал о плетках. Связывало ли его с Брил что-то, кроме общей компании? Мог ли он убить?