Я глубоко вздохнул:

— Ита-а-а-ак! Раз я такой вумный, то сейчас наступает… время экспериментов! И это стоит отпраздновать! Несите мне вина и пива, водки и сивухи! В ёбаных КУБКАХ!!! — заорал я так, что с потолка посыпалось.

Глава 22. Не играй со временем

Мы находились в просторной комнате на первом этаже. Я, Пука, Кая, Катя, Аша и азиат. Надо бы его уже спросить имя, а то как-то некультурно. Хотя. Похер.

На столе стояли кубки всех мастей: деревянные кружки, железные стаканы, глинные чарки. Даже, сука, человеческий черепок без макушки и бычий рог. Все как положено. Эксперименты ставить, так с музыкой. Да черт знает, что означает «кубок». Надо попробовать всю глотательную посуду.

— И что тут у нас? — спросил я.

— Медовуха, эль, пиво, вода, и вино, — перечислил азиат, тыкая пальцем. — И зачем все это?

— Долго объяснять, — кивнул я на деревянную кружку. — А гномьего самогона тут нет?

Да-да, я прекрасно помню, что написано на кнуте. Правило номер три. Не бухать гномье пойло.

— Э-э-э, а что это?

— Ну да, действительно. Так, короче. Начнем с воды. Кать, а вампиров вообще можно отравить?

— Даже не знаю. Тяжело сказать. Мало знаю. Но вообще сложно. Даже не представляю, чем тебя можно убить. Разве что собственным ядом. И то сомневаюсь. Вот так. Да. Интересно.

— Хорошо, а вот его, — перевел взгляд на потирающего яйца Пуку. — Его тоже тяжело отравить?

Йолопуки вылупил на меня глаза, но промолчал.

— Организм троллей сильный. Их мало что возьмёт. Думаю, на твоем уровне. Ага, где-то так.

— А может существовать яд, который действует на вампиров, но не действует на троллей?

— Сомнительно. Не верю, что есть то, что убьет тебя, но не его.

— Супер! Я так и думал. Пука, пей.

— Э-э-э? Чейта? Йолопуки не будет.

— Да почему, блин? Это же вода.

— Йолопуки умный. Если ты не хочешь, то и Йолопуки не хочет. Сам пей.

— Не буду. Вдруг там яд. Лучше ты.

— Йолопуки можно значит пить яд, а тебе нельзя? Йолопуки отказывается.

Я не унимался:

— Так в этом и смысл. Если ты умрешь, то я выживу. Понимаешь? Так намного лучше!

Кая с Катей переглянулись. Йолопуки негодовал:

— Для Йолопуки это хуже.

Я покачал головой:

— Та-а-ак, понятно. Есть добровольцы? Аш?

— Не.

— Кая?

— Трайл… я бы… не хотела.

— Катя?

Катя пожала плечами и отхлебнула из кружки с водой.

— А-а-а! — заорали я, Кая и Аша.

Йолопуки подпрыгнул от неожиданности, ударился головой о потолок, сверху посыпалось.

— Катя, я пошутил! Ты как, мать твою Ашхайскую? Что-нибудь чувствуешь?

— Так это же вода. Обычная. Родниковая. Я сама проверяла, как из ручья набирают. Что такого? Вода — есть вода.

— Истина есть ложь, мать твою. Ладно, ты, короче, норм? Слушай, а если яд потом будет действовать? Ну не сразу. Такое может быть?

— Вполне. Конечно. Такие яды бывают. Но не больше дня.

Весь день я ходил с кружкой в руках, оберегая ее от посягательств. Запрещал смотреть на мою прелесть, дышать на нее, плевать. И тока я отлучился поссать, как Йолопуки пристроился. Застукал педераста с тягучим плевком над кружкой. Еле успел перехватить.

На следующее утро все окружили меня. Осматривали.

— Ну что, благослови меня Бордул, за мое здоровье, — поднял я кружку над головой и отхлебнул.

— Сейчас сдохнет, — кивнул Пука и заулыбался.

Я начал нервничать:

— Заткнись, блять! Не нагнетай.

— О, смотрите, в животе дырка, — тычет мне в живот тролль своей сарделькой-пальцем.

Второй глоток я выплюнул. Нащупал живот:

— Придурок ты, Пука.

Пять минут я гонял тролля по комнате, уцепившись ему в уши со спины. Выбивал из него такую отбивную, что слышно было на улице. Азиат вылупил глаза и стоял в углу. Катя вцепилась мне в рубаху и волочилась по полу. Аша кричала что-то о разумности. Ничего себе.

— Клянусь соплями тебе ничего не будет! — орал я.

— Ты Йолопуки не брат!

— Давай заключим клятву соплей! — пизданул я, не думая.

Йолопуки резко остановился. Катя, задыхаясь, отцепилась от меня:

— О, интересно.

Вскоре тролль держал в руках миску, многозначительно не нее смотрел.

— Тролль па, троль ма, — вскинул он над головой.

Тишина.

— И? — первой нарушила ее Аша. — Это все.

— Да, — кивает Йолопуки…

Кто-нибудь слышал звуки сморкающегося тролля? Уши зажали все, но эти звуки еще долго будут преследовать меня в кошмарах.

— Ешь, — протягивает мне миску Йолопуки. — Или пихай в нос.

Дрожащими руками я принял миску. Подошла Катя, сунула палец в парящую зеленую субстанцию.

— Кислотно. Интересно.

Послышались звуки блевотных позывов в углу. Я выпучил глаза, тыча пальцем в ту сторону. Йолопуки повелся. Обернулся. Я, воспользовавшись моментом, перелил жгучую субстанцию в пустую кружку, из которой только что выпил воду.

— И что? Йолопуки не понимает?

Кая с Ашей не повелись. Одобрительно мне закивали. Катя недовольно поморщилась.

Я скорчил довольную рожу.

— О, вкусно! Настоящие братские узы! Как в аниме! Я их чувствую, да!

Пука смотрит на меня, на миску:

— ЙОлопуки говорил! Клятва соплей — сильная клятва. Самая сильная. Троль ма. Троль па. Говори это и дай своих соплей…

— Троль ма, троль буэээ. Так, значит я теперь, да? Ну ладно. Не так уж это страшно. Эм-м, девушки, отвернитесь.

Катя покачала головой:

— Я должна видеть. Важный ритуал. Надо понять. Интересно же.

— Блять, Аша, ну-ка отвернись.

Аша чмокнула губами, отвернулась, забубнила себе под нос.

А я же вспомнил свою бурную молодость, харкнул в миску так смачно, как только мог, с отвращением передал её троллю.

Он вылизал ее языком.

Это самое ужасное… что я видел в своей долгой жизни.

Правда…

Эксперимент показал, что… ничего он не показал. Разве что тролль опьянел. А мне совершенно плевать на миски и кубки. Понятно. Значит имелся в виду какой-то особенный, конкретный кубок. Что логично. Я, конечно, боялся больше не яда, а то что упадет метеорит. Но… вроде проканало. Пророчество работает по-другому.

С тех пор прошло две недели. Статуя Астарии защищала город. Люди окучивали земли вокруг Первограда, высаживая себе пропитание без страха быть убитыми за мешок пшеницы.

В Серпе все шло своим чередом. Никаких больше посланников не было. Разве что пару гномов приходили, предлагали свою знаменитую дружбу. Я достаточно накопил сил, чтобы сделать одно переселение и омолодил какого-то очень знатного перца. Разумеется, за очень и очень приличную сумму. Хорошо, что это получилось в Тодо. Я переживал, что произойдет какая-нибудь хрень.

Но главное другое…

За эти две недели я совершенно утратил контроль над своей бандой. Они все словно обезумили от нового, безопасного мира, где они сильные и умные.

Эхзолл пропал неделю назад и появился лишь недавно. Никто в городе его не видел. Он хитро улыбался, рассказывая, что его работа по восстановлению тела бабыящерицы идет своим чередом. Еще немного и ему потребуется моя помощь. Нужно будет переселить душу уродины в новое тело.

— Это мой лучший экземпляр, вампир. Ты даже не представляешь, как много здесь возможностей. Даже в Ньерте приходилось копить силу для селезёнки. А тут… бери прямо из воздуха. И печень готова.

Катя занялась изучением местной фауны. Они очень сдружились с Эхзоллом и часто покидали пределы города, возвращаясь с какой-нибудь очередной неведомой тварью. Их интересы совпадали. Катя изучала живых, а потом, когда они скоропостижно дохли от такого изучения, трупы отдавались Эхзоллу. Тот вытворял с мясом такую жуть, что люди стали съезжать из квартала, где некр поселился. Говорят, что вонища и крики из его дома такие, что уже появились первые суицидники. На этой почве в Первограде зародилась новая профессия.