— Наступает ЕЁ эпоха…

Недолгая тишина.

— Зачем ты все это делаешь?

Она не ответила, только сверлила меня ненавидящим взглядом.

Я не удержался:

— Ц!

Развернулся, медленно пошел в сторону города, побрасывая в руке кнут. Итерна так и не ответила.

Со вздохом посмотрел вверх. Разумеется, огромных трусиков не увидел. В монументе находился обычный ледяной купол. Хотя очертания фигуры проглядывались и изнутри.

Сжал кнут сильнее. Разумеется, на меня он никак не отзывался. Это оружие «с привязкой» к персонажу.

Я старался не думать о теперь уже очевидном — Астрии больше нет.

Но получалось плохо…

Город не встретил меня аплодисментами. Свой план я грубо засрал. Под землей оказалась от силы десятая часть вражеских сил. Первоград затих. Привычная суета города молчала. Даже воины и лучники не лязгали своим оружием. Они тихо перешептывались и смотрели на ледяной купол. Кто-то боялся и трясся, умоляя духов о быстрой смерти. Больше всего людей собрались в одном месте. На южные стены. Аборигены скучковались на ней. Я поднялся на стену, растолкал их.

Они окружили… пустое место.

Лишь горстка снега на обгорелом камне. Словно кто-то разжег здесь костер, а потом его закидали снегом.

Я сразу понял, что это. И кто это.

— Ушли отсюда, — рыкнул я, создавая кокон ужаса вокруг себя.

Люди заскулили, попятились. Кто-то орнул и, бросив оружие, спрыгнул со стены, переломав себе ноги.

Я злился. Люди не стоили ее.

Я сел на корточки, аккуратно зачерпнул горсть снега, сжал в кулаке.

Он был теплый и не таял.

— Какая же ты дура…

Я четко дал понять Астарии, что не стоит перетруждаться. Если бы мой план провалился, то она должна была попробовать это заклинание. И если бы оно не получилось, то у нас был заготовлен план «Ц» — мы должны были свалить. Оставить город на растерзание вампиров. Да, я не видел смысла героически умирать с теми, кто обречен. Здесь моя… дочь. И я не знаю почему, но чертовы отцовские чувства въелись в мой мозг. Бред, я знаю. Но ничего не могу с собой поделать. После ее появления у меня словно бы появилась вторая цель в этой жизни. Это как… трудно объяснить. Как будто запасной план. Если не получится у меня, получится у моих детей.

Асти тогда со мной согласилась и даже поцокала в насмешке. Мол, как я мог подумать, что она будет себя нагружать.

Краем уха я услышал перешептывание людей. И чаще всего мелькали слова «Ашхая», «защита духов», «спасла» и даже… «великая» и «красота».

Я стал понимать.

Сунул пригоршню снега себе в карман. Встал. Глубоко вздохнул. Еще раз. Еще.

Надо постараться.

Развеял кокон ужаса, перекодировал его в фанатичность. Огненную любовь. Веру. Страсть. Я перемешал все бури эмоций, которые только знал и выпустил оставшиеся силы в воздух, увеличивая кокон до предела своих возможностей.

Встал у края стены, оглядел людей. Их собралось очень много.

Я сунул руки в карманы, сжал «прах» Астарии, прошептал так, чтобы никто не слышал:

— Есть кое-что, что я смогу сделать для тебя напоследок, ледяная ты дурочка, — грустно хмыкнул. — И пусть потом никто не говорит, что Трайл не трахался с богинями.

Горло пересохло. Я худел на глазах, не жалея магии на усиление фанатичной веры первых верующих Варгарона. Эх, а ведь хотел атеистическое государство…

Направил в голосовые связки магию:

— ВЫ!!! — грохот моего голоса был таким, что ближайшие слушатели зажали уши, а эхо от ледяного купола усилило эффект. — СВИДЕТЕЛИ ИЕГОВЫ!!!

Звук «фейспалма»

«Ты дебил?»

«Блять, я еще речь не придумал. И чет нервничаю. Чувствую, что она должна быть мощнее предыдущих»

Благо, большинство людей на первых рядах зажали уши, а на вторых просто не разобрали странное слов.

— СВИДЕТЕЛИ ЕЕ ГНЕВА!!! — поправил я, казалось бы, непоправимое.

Раскинул руки в позе божественного озарения.

— Посмотрите наверх! Что вы видите?!

Пауза. Многие задрали головы, просматривая силуэты талии и лица. Разглядеть все это величие непросто, находясь под юбкой Астарии, но мне нужно убедиться, что все поняли, что купол — это лишь полость в огромном монументе богини.

Да… богини Нового Мира. Ни разу от эльфов я не слышал ничего плохого об Ашхае. Возможно, вера в нее и сделала их эльфами. Гордыми и честолюбивыми. Но может у меня получится… что-то подкорректировать?

— Вы видите МАТЬ!!! Вы спросите, почему мать? Я…

В голове кольнуло осознанием.

— Я ВЕСТНИК ЕЕ — отвечу вам! Слушайте и внемлите! Сегодня вы были свидетелями гнева ее! Свидетелем любви ее! Свидетелем того, как мать отдала жизнь ради своих непутевых детей! Ее любовь к вам была и есть безоговорочно чистой, и единственно верной! ВДУМАЙТЕСЬ! Если бы не она, вы бы сейчас были растерзаны голодным тварям! Но она укрыла вас своими горящими льдом объятиями!

Я сжал зубы и кулаки.

— Голодный и кровососущий враг раздирал ее в клочья, но она до самого конца оберегала своих детей! Истекая кровью, она продолжала любить вас! Истекая кровью, она не просила ответной любви от вас! Истекая кровью, она продолжала верить в вас! И сейчас настал день, когда каждый из вас посмотрит в глаза своим матерям, отцам, сестрам и братьям, женам и детям! Посмотрит и спросит у себя! Кто защитил их в этот день?! Кто отдал за них жизнь?! Кто истекал кровью, прикрывая их от безжалостно врага?! Я отвечу! ОНА!

Я ткнул пальцем вверх. Меня распирало от хаотичности эмоций, веющих со всех сторон.

— Вы спрашиваете, кто мы! Я — Вестник ее, снова отвечу я вам! Мы пришли из мира, что неведом! Мы пришли вершить будущее! И сегодня ОНА показала, как мы будем это делать! И она сделала так, что ни сегодня и ни завтра вы не отдадитесь исчадьем зла! Сегодня, впервые за долгое время, вы дали отпор и отбросили страшного врага! И СЕГОДНЯ ВЫ ВПЕРВЫЕ УВИДЕЛИ СВЕТ В НЕПРОГЛЯДНОЙ ТЬМЕ! И ПЕРВЫМ ЛУЧИКОМ ЭТОГО СВЕТА БУДЕТ ЛЮБОВЬ К МАТЕРИ! ВЕРА В ЗАСТУПНИЦУ! И ВО ВЕКИ ВЕЧНЫЕ, И ВО ТЬМЕ ДА СВЕТЕ, ДЕТИ ЕЕ БУДУТ ЗВАТЬСЯ…

Я набрал воздуха, чтобы закричать во всю глотку:

— Эльф… — запнулся, быстро проморгался.

И рассмеялся, раскинув руки. Я смеялся так, по щекам потекли слезы.

Твою ж мать. Кто бы мог подумать.

— ЭЛЬФРИДАМИ!!!

Я очнулся в Тодо поздней ночью. Он спал, крепко прижавшись к матери. Я тихо встал с кровати, вышел на улицу, вздохнул пресный воздух. Ни капли магии. Воздух, как воздух. Очевидно, что в прошлом было намного больше магии. И намного больше сильных магов. Огляделся. Зевающие орки и бдительные эльфы делали обход вдоль стен. Смешанный многорасовый отряд стоял на стенах и вглядывался вдаль. Вижу, что даже сварганили тревожный колокол. В случае тревоги, он предупредит лучше, чем орочий ор.

Фундамент для будущего замка построен. Уже кладут камень и выстраивают леса. Еще немного и замок будет готов на одну сотую.

Так, что-то странное происходит.

Почему в лагере так много патрулей?

Не привлекая внимания, я стал красться вдоль недостроек и строительного мусора. Услышал незнакомые голоса. Приблизился к дому, заглянул в окно. Люди в доспехах разлеглись на выстроенный ряд кроватей. Жрали нашу еду. Да непростую, а целого барашка на вертеле коптили. Судя по запаху, пьют вино.

Старикашка в кимоно взбесил меня одним только своим видом. Рожа крысиная, противная. Он покуривал трубку и то и дело раздавал указания с каких сторон лучше поджарить барана.

Я не стал качать права в теле мелкого, пошел в дом Дрына.

Без церемоний зашел. Прервал Цириона на словах «Дрын, будь благо…»

— Продолжай, уважаемый, — махнул я рукой. — Я послушаю.

Дрын соскочил с места, но сразу же сел.

— Вождь? Не скажу, что ты вовремя.

— Я всегда вовремя. Что за говнари у нас в Серпе? Херли они так вкусно жрут и спят на наших кроватях? И почему мой дом никто не охранял?

В дверном проеме появилась голова Гила: